Белгородское ополчение: свою землю и свой дом нужно защищать
-
Интервью
Уже несколько месяцев в регионе идёт подготовка добровольцев, которые дадут отпор врагу в случае, если ВСУ решат перейти границы Белгородской области. Кто‑то называет их территориальной обороной, правда, сами добровольцы от этого названия открещиваются: мол, это на Украине тероборона, а у нас – ополчение. Главред газеты «Наш Белгород» Вадим Кумейко на условиях анонимности побеседовал с одним из ополченцев.
Олег (имя героя изменено. – Прим. авт.) работает учителем в одной из белгородских школ. Ему чуть больше тридцати лет.
— Олег, как ты узнал о том, что можно записаться в белгородское ополчение?
— В ноябре прошлого года в нашей школе собрали всех педагогов-мужчин и рассказали, что в Белгородской области планируют создать отряды самообороны. Эти отряды в случае крайней необходимости будут обороняться с оружием в руках. Во‑первых, такие люди хорошо знают местность, а во‑вторых, у них отличная мотивация – они защищают свою землю. Военному делу добровольцев будут обучать опытные инструкторы. Так и узнал.
— Долго ли ты обдумывал своё решение?
— Недолго. Нам на раздумья дали всего 30 минут. Я всё прикинул, посоветовался с женой и написал заявление на вступление в добровольную народную дружину – тогда статус у нашего ополчения был такой, сейчас мы называемся сводным оперативным отрядом содействия правопорядку. В заявлении нужно было указать размеры одежды, обуви, головного убора и перчаток. Я тогда впервые узнал, что и у перчаток бывают размеры – до этого выбирал их, просто примеряя на руку. Определиться с размерами мне помогли более опытные товарищи. Написал заявление, отдал его в отдел кадров, а через некоторое время поехал на первое занятие.
— Какие мысли были, когда ты принимал решение?
— Я подумал так: если дойдёт до того, что придётся брать в руки оружие (меня вполне могут мобилизовать – прямых противопоказаний у меня для этого нет, хоть в армии я и не служил), то лучше заранее научиться им пользоваться. Во время учёбы в школе у нас были занятия по начальной военной подготовке на уроках ОБЖ, даже на стрельбы один раз наш класс вывозили, но когда это было? А здесь пообещали всему научить. Это во‑первых. А во‑вторых, если война придёт сюда, я считаю, что нужно защищать свой дом, своих родных, свою землю. Надо уметь это делать. Поэтому я и записался в ополчение.
— Вам говорили, в какое время будет проходить обучение?
— Сказали, что если тренировки будут совпадать с уроками, то с работы будут отпускать. Но за всё время так было всего пару раз. Обычно занятия проходят в нерабочее время.
— Указанные в заявлении размеры одежды и обуви пригодились?
— Да, военной формой нас полностью обеспечили: выдали сапоги, берцы, комплект зимней полевой формы, термобельё, балаклаву, тактические перчатки, туристический коврик, камуфляжный рюкзак, спальный мешок, специальные мягкие носилки со стропами для эвакуации с поля боя, зимние белые маскхалаты. Также каждому выдали полевую аптечку с минимальным набором всего необходимого: жгутом Эсмарха, гемостатической губкой, индивидуальным перевязочным пакетом и т. д. Всё это мы получили абсолютно бесплатно. Говорят, что скоро у нас появятся собственные шевроны на форму…
— А что касается средств индивидуальной броневой защиты – шлемы, бронежилеты – вам их тоже выдали?
— На данный момент шлемы есть почти у всех, причём современные, из кевлара. Бронежилеты также обещают привезти в ближайшее время.
— Где проходят ваши занятия?
— По понятным причинам точные места я называть не могу. Скажем так: на полигонах для занятий стайкболом и пейнтболом (военно-тактические игры с применением специального пневматического оружия. – Прим. ред.) в Белгородском районе.
— Как вы добираетесь из Белгорода к месту тренировок?
— Нас доставляет автобус, который забирает ребят с нескольких точек в городе. Но со временем, когда мы уже познакомились в отряде, то стали кооперироваться с теми, у кого есть своя машина: один человек за рулём забирает нескольких коллег из своего отделения, например. Вопросов с логистикой у нас нет.
— Как вообще проходят ваши занятия? Сколько времени они занимают?
— Тренируемся один день в неделю. Кроме того, мы внутри нашего взвода договорились, что дополнительно в виде факультатива будем посещать занятия по рукопашному бою и тактической медицине. Эти тренировки также проходят раз в неделю.
— Белгородские ополченцы – кто эти люди?
— Как мне кажется, основную массу составляют мужчины от 40–45 лет и старше. Таких примерно три четверти. Процентов 20 составляют молодые люди от 30 до 40 лет. Остальные помладше, но я не видел тех, кому было бы меньше 25-ти. А профессии – самые разные. Есть такие же учителя, как и я, а ещё предприниматели, работники крупных предприятий, охранники, работники банков.
— С какими целями и какой мотивацией приходят люди в ополчение?
— По моим наблюдениям, у большинства ополченцев те же мысли, что и у меня: если придётся защищать свою землю, мы это сделаем. Есть и те, кто пришёл сюда, чтобы быть к этому причастным и рассказывать друзьям: «Я состою в рядах ополчения». Кто‑то, кому не хватает адреналина, воспринимает наши занятия как игру в войнушку. Отсюда и соответствующее отношение к нашим тренировкам. Но таких, на самом деле, не так много. Бо́льшая часть – взрослые, адекватные люди.
— Кто вас тренирует? Инструкторы – люди с боевым опытом?
— Да, почти у всех наших инструкторов за плечами реальный опыт участия в специальной военной операции на Украине. Это в основном бывшие военные или сотрудники известной частной военной компании. Один из инструкторов рассказывал, что в ходе боевых действий получил травму колена и поэтому сейчас временно не может участвовать в СВО, но готов делиться своим опытом с ополченцами. У другого инструктора нет руки – он потерял её в бою. Но он и с протезом с 200 метров из АК с первого выстрела попадает в головную мишень. С нами проводил занятия по тактической медицине инструктор из военного учебного заведение в Гудермесе (Чеченская Республика), которое занимается профессиональной подготовкой спецподразделений.
— Вы тренируетесь с боевым оружием? Уже доводилось стрелять?
— На всех тактических тренировках мы занимаемся с массогабаритными макетами – это те же автоматы Калашникова, только охолощённые, то есть из них нельзя стрелять. Но выглядят они так же и весят столько же, как и настоящее оружие.
На стрельбы мы уже ездили, правда, не все сразу, а небольшими группами. Стреляли из АК и ручного пулемёта.
— Сейчас, спустя четыре месяца подготовки, какие изменения в себе ты чувствуешь? Появилась ли уверенность в своих силах?
— Конечно, я прекрасно понимаю, что мой уровень подготовки очень далёк от ребят, которые сейчас находятся на передовой. Но при этом я уже правильно держу оружие, прижимаю к телу локти и уже чисто автоматически выполняю приказы: например, когда командир говорит, что условный противник на шесть часов, я разворачиваюсь, а палец инстинктивно жмёт на спусковой крючок. И если на первом занятии мы все выглядели словно обезьяны, дорвавшиеся до макетов оружия, то сейчас благодаря нашим инструкторам мы уже кое‑что умеем. С этими навыками приходит и осознание, что то, что мы видим в кино, в реальном бою не выдерживает никакой критики. Нас научили держать оружие, двигаться, перемещаться по полю боя. То есть нам дали необходимый минимум знаний, который позволит сохранить свою жизнь и здоровье.
— Не жалеешь, что вступил в ополчение?
— Нет, не жалею. На самом деле, время я потратил не зря. Теперь знаю, как обороняться, как двигаться в группах, как штурмовать окопы тройками. На занятия езжу с интересом и стараюсь уловить каждое слово инструкторов.